АРТ
Знакомство
Сквозняк заставил немолодого мужчину тяжело подняться со стула и направиться к раскрывшейся двери. Но закрыть ее ему не удалось. В дверном проеме появился смеющийся малыш, а позади него — двое догонявших его подростков.
Картина была настолько впечатляющей, что мужчина на мгновение замер. От девочки с длинными золотисто-каштановыми волосами исходило добродушное веселье; светловолосый, спортивного сложения мальчик смотрел открыто и спокойно, а головка с торчащими кверху, как у желтого одуванчика, волосами удивленно распахнула свои голубые глазки.
— Рия, Лин и Арт? — спросил мужчина.
Девочка кивнула, мальчик ответил: «Да», а взгляд малыша вдруг стал не по-детски серьезным и изучающим.
— Меня зовут Дэвид. Я давний коллега вашей бабушки Алани и поклонник изобретательского таланта вашего дедушки Ника.
Старшие дети заулыбались и вошли в комнату, чуть подталкивая перед собой младшего.
— Вы, видимо, как и мы, приехали издалека? — спросил Лин, заметив легкий акцент в речи Дэвида.
— Да. Но мне казалось, что по-русски я говорю неплохо.
— Вы говорите очень хорошо, — Лин, как обычно, был изысканно вежлив.
— А куда же делась наша бабушка? — спросила Рия, причем ее голос прозвучал несколько громче, чем у брата, так как она заметила, что Дэвид напрягает слух.
— Бабушка направилась во владения Ника. Там, похоже, рождается новое чудо его конструкторского искусства.
— Чудо уже родилось и ждет применения, — сообщила вошедшая Алани. — Но, думаю, эксперимент мы проведем завтра. Отдохни пока, Дэвид. Мои внуки направляются сейчас к реке. Пройдись вместе с ними.
Дэвид повернулся к детям. Направленный на него взгляд Арта был по-прежнему сосредоточенным и внимательным.
— Я с радостью пообщаюсь с твоими внуками, Алани, если они согласятся принять меня в свою команду.
Рия и Лин активно закивали. Арт залился смехом неотразимо обаятельного ребенка. Усадив его на плечи, Лин направился к выходу первым.
На вершине ближайшего холма Дэвид замедлил шаги, и дети тут же остановились, чтобы дать ему возможность осмотреть окрестности. Дэвид вглядывался в небольшую уютную долину, окруженную горами, по центру которой расположился Дом Знаний, где трудились Ник и Алани. Он вдыхал легкий чистый воздух, который не был похож ни на какой другой, и захлестнувшее его восхищение на время отодвинуло все проблемы, которыми была полна его текущая жизнь.
На берегу, пока Лин разворачивал походное покрывало, Дэвид с интересом наблюдал за Артом. Тот добрался до песка, лег на него ничком и замер.
— Что это с ним? — тихонько спросил Дэвид у Рии.
— Сейчас поймете, — улыбнулась девочка.
Она подошла к малышу и слегка приподняла его за плечи. На уровне рта Арта в песке осталось небольшое углубление.
— Он что — ел песок? — удивленно спросил Дэвид.
— Именно. Землю он тоже ест. Мама с папой иногда ограничивают его в этом занятии, так он нашел способ, не доступный их наблюдению.
— Он, наверное, по гороскопу земной знак?
— Точно. И раз он так настойчиво производит это действие, то, я думаю, для чего-то ему это нужно.
Арт уже вовсю плескался в воде под наблюдением Лина.
— Воду он тоже очень любит, — сообщил мальчик, — особенно холодную.
Река бушевала и пенилась. Дэвид разулся и вошел по колено в ледяную воду. Обернувшись, он увидел, что Арта уже завернули в полотенце. Малыш взглянул ему прямо в глаза — и его сердце сильно забилось.
Ночью Дэвида обступила густая тьма. В последнее время она стала приходить в его сны все чаще. А потом появилась зверюга, похожая на черную пантеру. Она протянула лапу и вонзила когти в его правый бок, постепенно усиливая давление. На белой рубашке Дэвида расплылось красное пятно. Он трижды громко прокричал: «Уйди, Сатана!» И на последнем возгласе, прежде чем его выбросило из сна, он успел заметить яркую вспышку молнии и будто повзрослевшее лицо Арта. Просыпаясь, Дэвид все еще кричал, но его отчаянный крик превратился в мире пробуждения в еле слышный шепот. Он сложил руки на груди и с мольбой обратился к чему-то недостижимо высшему: «Прошу — пусть мои проблемы не перекинутся на детей!»
Злобное, ухмыляющееся существо появилось во сне Рии.
— Убирайся с моего пути! — нагло заявило оно.
— Я буду стоять здесь и не сдвинусь с этого места, — ответила девочка.
— Что — охраняешь маленького? Ну посмотрим, хватит ли у тебя на это сил.
Существо угрожающе разрослось в размерах и бросилось на девочку, но тут же было отброшено назад ярко вспыхнувшей, упругой сетью.
Проснувшаяся Рия не стала ждать, пока успокоится ее громыхающее сердце. Она встала и подошла к кровати Арта. Тот дышал ровно и спокойно. Она прошла дальше, к спавшему на кушетке Лину, и тот отчетливо произнес во сне: «Они не пробьют нашу защиту, Рия». Девочка легла успокоенная и в следующем сне увидела любящие лица родителей, показывающих ей яркие цветы высокогорья, на которое поднялась их экспедиция.
Испытания
— Это и есть то самое кресло, Ник? — Дэвид заметно волновался.
— Да, Дэвид. И сейчас нужно только твое спокойствие, чтобы картинка на экране не искажалась чем-то посторонним.
— А куда ты будешь пристраивать свои датчики?
— Только не на твое тело. Сигнал будет сниматься с поверхности окружающего тебя энергетического кокона, и поэтому контакт с плотным телом не нужен. Все датчики уже установлены в нужное положение — в кресле и вокруг него.
— Тогда мне нужно уже садиться?
— Подожди, Дэвид, — остановила его Алани. — Надо решить еще один вопрос. Тут, за дверью, находится твоя группа поддержки, которая хотела бы поучаствовать в эксперименте.
— Дети?! — возбужденно воскликнул Дэвид.
— Да, все трое здесь.
— Алани! — Дэвид обратился к коллеге очень горячо. — Если дети хотят присутствовать при моем испытании, прошу тебя — позволь им сделать это.
— Не возражаю, — Алани выглянула за дверь и приглашающе махнула рукой.
Старшие дети вошли молча и расположились на стульях, усадив между собой Арта.
— Я сейчас, Ник. Скажу только несколько слов членам команды.
Дэвид присел на корточки около стульев.
— Рия, — обратился он к девочке, — ты вчера была настолько чувствительна, что заметила легкое ухудшение моего слуха.
Рия кивнула.
— Вы должны знать, что это был не самый тяжелый случай. Иногда я теряю слух почти полностью.
Дэвид посмотрел на мальчиков.
— Можно, конечно, подумать, что это не так уж и страшно для старика, каковым я являюсь по сравнению с вами. Но, скажу честно, мне не хотелось бы остаток жизни провести в темнице, в которую не проникает звук.
— Дэвид, мы не считаем вас стариком, — очень серьезно ответил ему Лин.
— И если дедушка и бабушка пригласили вас сюда, значит, темницы без окон и дверей вы можете избежать, — поддержала брата Рия.
Дэвид вдруг ощутил теплую волну, охватившую его и успокоившую. Он быстро поднялся, подошел к креслу и сел.
— Можно запускать аппаратуру, Ник. Я готов.
Алани встала рядом с креслом.
— Будет лучше, Дэвид, если ты закроешь глаза. Позже ты все сможешь просмотреть в видеозаписи. Сейчас я буду общаться с тобой, предлагая твоему воображению разные образы, чтобы вызвать реакцию твоего внутреннего существа, а ты, соответственно, слушай и воображай.
Дэвид закрыл глаза, и Алани заговорила. На экране замелькали разноцветные узоры, отражающие реакцию испытуемого на произносимые слова.
— Все понятно с тобой, мой друг, — вдруг раздался в голове Дэвида голос.
Голос этот не имел ясно выраженного тембра, но Дэвид четко осознал, что исходит он от малыша. «Да он же еще не говорит!» — подумал Дэвид, но все-таки мысленно спросил:
— Арт, это ты говоришь со мной?
— Здесь, конечно, есть и другие существа, но они с тобой не в резонансе. Так что общаться таким способом с тобой могу только я.
— В этом Доме Знаний, происходят, воистину, удивительные вещи, — произнес Дэвид вслух и даже не заметил, что Алани замолчала.
— Не надо говорить словами, — предложил Арт. — Ты просто думай — и я тебя пойму.
— Что ты имел в виду, когда сказал, что со мной все понятно? — подумал Дэвид.
— Это я по поводу узоров на экране. В тебе проявляется много разных цветов: оттенки красного, оранжевого, голубого, фиолетового. Но насыщенный оттенок зеленого цвета почти исчез из тебя, а светлые оттенки желтого и синего и вовсе отсутствуют.
— И что это значит для меня?
— Что ты скоро можешь не только оглохнуть, но и ослепнуть.
— Но можно ли как-то воспрепятствовать этому разрушительному процессу?
— Пока еще можно, но это потребует приложения усилий с твоей стороны.
— А куда надо направить эти усилия?
— Направь их на восстановление твоей природной любознательности. Сейчас ты полностью погрузился в свою специальность, а к другим сторонам жизни потерял всякий интерес. Но вспомни, каким интересующимся любой познавательной мелочью ты был в молодости.
— Ты прав, Арт. Я действительно когда-то увлекался многими вещами, но со временем область моих интересов существенно сузилась. Но откуда ты знаешь об этом?
— Образы на экране рассказывают о тебе многое, если уметь их читать. Но мне не нужен экран. Я вижу твои глубины.
— Неужели именно излишняя специализация является причиной моих проблем?
— Из-за нее потускнел твой зеленый цвет. Ты слишком эксплуатировал свой интеллект и ослабил его, и если ты не расширишь сферу своей деятельности, то в дополнение к уже имеющимся недугам получишь обессиливание и других частей твоего тела.
— Но какова причина отсутствия высоких оттенков желтого и синего цвета во мне?
— Ты затемнился и перестал стремиться к идеалу. А ведь стремление к высшему было тоже тебе когда-то присуще.
— Я буду думать над тем, что ты открыл мне, Арт. Почему-то все это мне близко и понятно. Скажи, есть ли между нами какая-то особая связь?
— Мы с тобой старые друзья. И сейчас я привел тебя к людям, которые могут тебе помочь.
Дэвид открыл глаза и сразу же натолкнулся на внимательный взгляд Алани.
— Я пока ничего не комментирую, — сказала она.
Дэвид быстро обернулся, чтобы посмотреть на Арта. Малышу уже наскучило сидеть, и он бегал по лаборатории дедушки, в которой было много интересных для него вещей.
Обсуждение результатов
Алани и Дэвид внимательно изучали видеоотчет испытаний.
— Цвета на экране полностью соответствуют тем, которые перечислил Арт, — сообщил Дэвид. — Я не мог их видеть. Камеры Ника засняли весь ход эксперимента со всех сторон. На видео видно, что глаза свои я не открывал, а в какой-то момент даже будто заснул.
— А что ты скажешь о предположительно отсутствующих в тебе оттенках высоких частот? Ведь, может быть, наша аппаратура просто груба и не смогла бы их зафиксировать, даже если бы они в тебе присутствовали.
— Но ведь малыш заглянул внутрь моей ауры!
— Дэвид, давай мы с тобой четко определим — что значит «малыш заглянул»?
— Направление твоей мысли, Алани, мне понятно. Ты хочешь сказать, что исследовать мои глубины могла только та разумная сущность, которая выбрала тело Арта для своего воплощения.
— А она, как считалось до сих пор, не входит полностью в тело ребенка до его шести — семи лет.
— Значит, ты думаешь, что малыш никак не мог участвовать в происходящем?
— Не совсем так. Дэвид, ты уже познакомился с взглядом Арта?
— И даже испытал состояние, которое называется «мне стало не по себе». Раньше я никогда бы не предположил, что такой разумный взгляд может быть у столь маленького человечка.
— А отсюда следует, что мы ничего не знаем о свойствах приходящих сейчас детей. Возможно, их плотные тела стали уже настолько тонкими и восприимчивыми, что связанная с ними разумная сущность иногда входит в них, хотя бы ненадолго, в гораздо более раннем возрасте, чем это принято считать.
— В этом предположении что-то есть, Алани. Это объясняет особенности взгляда Арта в некоторые моменты. Но как ты можешь объяснить наше с ним бессловесное общение?
— Возможно, это был прямой мысленный контакт.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты сам сказал, что твое состояние было похоже на сон. Это значит, что твоя разумная сущность оказалась вне твоего тела и вполне могла вступить в прямое взаимодействие с разумной сущностью Арта, которая, если и не входит в его тело полностью, все же магнетически притягивается к нему.
— Тоже любопытная гипотеза, Алани. Получается, что, когда моя разумная сущность вернулась в мое тело, она отпечатала информацию о произошедшем контакте в памяти моего физического мозга. А как ты думаешь, сохранится ли память об этом событии и в малыше?
— Вот этого мы с тобой предугадать не можем. Ведь такое отпечатывание — это не механический процесс, а сознательный. Разумная сущность Арта в будущем, когда войдет в него полностью, вполне может сделать это, если сочтет необходимым.
— Алани, — последовала небольшая пауза, — мне бы хотелось дожить в полном уме и сознании до того момента, когда Арт станет юношей.
— Это вполне возможно, — Алани смотрела серьезно. — Все необходимые рекомендации для этого мой внук тебе дал.
— Он назвал меня старым другом. Это удивительно, но я почувствовал к нему притяжение с первого взгляда. Я даже пытался найти его среди уже ушедших из этого мира друзей. Но никого, подобного Арту, среди них нет. Видимо, наша предпоследняя встреча с ним происходила в какие-то более отдаленные времена.
— Мне, кстати, дочь рассказывала, что впервые увидела Арта во сне, задолго до его рождения. Она лежала на полу, а он стоял рядом, расставив ножки, и, нагнувшись, смотрел вниз. Интересно, что именно так он теперь иногда и стоит. Может быть, и ты увидишь какой-нибудь эпизод, связанный с ним. В сновидениях сцены из разных веков накладываются друг на друга и перемешиваются, но все же, как мне кажется, если сильно захотеть, можно получить и ясную картину.
— Сильно захотеть для меня сейчас не проблема. Я испытываю огромный интерес к любой вести из нашего совместного прошлого с Артом.
Полет
Дэвид выглядел помолодевшим и счастливым.
— Алани, я превратился в ребенка, — со смехом сообщил он. — Твои внуки таскают меня везде с собой. Я облазил уже все соседние горы. Я научил их всем играм, которые знал в детстве, а они научили меня своим. В юности у меня была страсть. Я страшно любил моделировать летающие аппараты. И вот теперь, благодаря Нику, я вспомнил многое, а еще большему научился у него.
Алани улыбалась:
— С нетерпением жду отпуска, чтобы поваляться рядом с вами на каком-нибудь холме, пока вы запускаете свои цветные ракеты.
— Умница!
Дэвид вдруг посерьезнел.
— Алани, у меня за этот месяц ни разу не было ухудшения слуха.
— Значит, твои силы уходят в правильном направлении, — Алани выглянула в окно и в изумлении воскликнула: — А это что такое — с колесами и пропеллером?!
— Это нечто между вертолетом и мотоциклом, — как-то неопределенно ответил Дэвид.
— Ясно, — констатировала Алани. — Узнаю своего мужа.
— А я его просто люблю! — заявил уже на ходу Дэвид и, приостановившись, добавил: — Ничья больше голова не способна генерировать столько интересных идей и реализовывать их из подручных материалов.
Алани, смеясь, продолжала смотреть в окно на отбывающую компанию. Лин управлял полувертолетом. Рия ехала на каком-то немыслимом тарантасе. Арт оседлал высокого Дэвида. А ее муж, увешанный сумками с деталями каких-то конструкций, шел, размахивая руками и увлеченно о чем-то рассказывая.
— Я тоже его люблю, — сообщила пространству Алани и направилась в свою лабораторию.
Маленький летательный аппарат, части которого и лежали в сумках, был предназначен для Арта. Он поднимался невысоко и парил на уровне голов зрителей. Все условия безопасности полета, конечно, были обеспечены.
У Арта подъем на высоту вызывал восторг. Над его смеющимся личиком топорщились пушистые волосы, через которые просвечивал солнечный свет. Резкий крик пролетавшей мимо птицы привлек внимание малыша. Он повернул голову и на мгновение замер. Наблюдавший всю эту картину Дэвид внезапно почувствовал головокружение. Появившийся откуда-то фиолетовый туман перекрыл поле его зрения, скрыв от него все окружающее.
Старик с белыми, как у отцветшего одуванчика, волосами стоял на фоне солнца, повернув голову вбок, и смотрел на улетающую птицу.
— Никогда не видел здесь таких, Ален. Давай немного отдохнем, а потом пойдем дальше.
Юноша быстро соорудил из травы мягкое ложе и усадил своего уставшего спутника.
— Я учил тебя, Ален, много лет, — продолжил старик, — но никогда не спрашивал о том событии, которое привело к нашему знакомству. Как так получилось, что тебя вытолкали за пределы городских ворот сразу же вслед за мной?
Юноша улыбнулся.
— Наши сограждане кричали, что вы сумасшедший, а я закричал им в ответ, что вы самый великий ученый в этом городе.
— Понятно, мальчик. Но скоро эти люди придут за тобой и попросят тебя о помощи. Не держи на них зла, а постарайся просветить, насколько возможно, их умы. Я же скоро уйду в далекий путь, на котором ты не сможешь сопутствовать мне. Но ты всегда будешь мне другом. Это не первая наша встреча с тобой и не последняя, и магнит дружбы неизменно будет привлекать нас друг к другу.
— Дэвид, с вами все в порядке? — спросила подошедшая Рия.
— Да, Рия, все хорошо. А знаешь, что я только что узнал? Оказывается, ты интересуешься проблемами мозга.
— Уж не наш ли Арт вам об этом рассказал? — пошутила девочка.
Она вытащила братишку из летательного аппарата и ласково прижала к себе.
— Это может показаться странным, но ты очень близка к истине.
— В этом городке, Дэвид, со мной и Лином произошло столько необыкновенных событий, что ваши слова совсем не кажутся мне странными. К тому же мы постоянно наблюдаем за нашим малышом и многое замечаем. Но почему вы сейчас заговорили о моем увлечении?
— Дело в том, что мозг — это моя специальность. И я многое мог бы тебе о нем рассказать.
— А вот это было бы здорово!
— Тогда бери меня в учителя и выбирай время для занятий.
— А как насчет остальных членов команды? — деликатно спросил Лин. — Вы, Дэвид, настолько занимательно обо всем рассказываете, что и дедушке, и Арту, и мне было бы интересно вас послушать.
— Так это же замечательно! Тогда вся компания просто переместится в лабораторию Алани. А ваша бабушка, должен вам сказать, в вопросах мозга кое-что понимает.
— И наших родителей надо охватить, — прозвучало в голове Дэвида. — Они тоже по жизням идут рядом с нами.
— Хорошо, Арт, — беззвучно ответил Дэвид. — Постараюсь для всей нашей команды стать таким же хорошим учителем, каким ты был когда-то для меня.