Обновленная планета 28. Эффект Клинти. Елена Конева

Игорь Сергеевич позвонил из лаборатории Тимура:

— Инга, зайди на минутку. Тут тебя ожидает подарок.

— Бегу, — уже на ходу сообщила Инга.

Все пространство в фойе, около входа во владения Тимура, было заставлено коробками — видимо, он получил новую аппаратуру. Инга пробралась узеньким проходом и приложила идентификатор к считывающему устройству двери. В институте все заведующие лабораторий одного и того же отдела могли свободно входить в помещения друг друга. Дверь открылась, и, перед тем как войти в нее, Инга успела посмотреть направо. Через широкую щель между стеной и коробками она увидела человека, сидящего на стуле у окна. Его серые глаза взглянули на нее лишь на мгновение, но Инга почувствовала озноб.

— Иди сюда, — позвал ее Тимур из дальнего угла, где они с шефом рассматривали какой-то лист бумаги.

Но Игорь Сергеевич не стал дожидаться и пошел девушке навстречу.

— Подарок находится не здесь, Инга, — в фойе.

Лицо Инги изобразило показной ужас:

— Да вы что, Игорь Сергеевич? Зачем мне нужна вся эта крепость из коробок?

Шеф улыбнулся. Эти двое молодых сотрудников его отдела вызывали у него теплые чувства.

— Подарок сидит у окна. Твоя наблюдательность наверняка отметила его своим вниманием.

Внутри Инги что-то напряглось, но она все же пошутила:

— Сидящий на стуле объект, конечно, замечен мной, Игорь Сергеевич. Но какое отношение имеет он к обещанному мне подарку?

— Самое непосредственное. Ты просила лаборанта — получай.

Инга посмотрела на подошедшего Тимура. Тот кивнул:

— Да-да, новый лаборант.

— Игорь Сергеевич, но ведь Тимур первым подал заявку. Значит, этот подарок предназначен ему, — попробовала возразить Инга.

— Не совсем… — замялся Тимур. — Вернее, лаборант мне, конечно, нужен, и я был бы рад, если бы ты отказалась…

— Но из этого ничего не выйдет, — закончил за Тимура шеф.

Он взял из рук молодого человека лист бумаги и передал его Инге.

— Это заявление о приеме на работу. Сам текст можешь не читать, а вот с резолюцией дирекции ознакомься.

Инга взяла листок и прочитала вслух: «Зачислить Клима Федоровича Александрова в лабораторию Инги Егоровны Андреевой».

— Какая странная резолюция. Вы когда-нибудь такую видели, Игорь Сергеевич?

— Ни разу. В институте много отделов и еще больше лабораторий. Но чтобы вот так, поименно, направляли нового сотрудника, не припомню.

— Тимур, — обратилась Инга к коллеге, — ты не подумай, что я где-то у кого-то что-то специально просила.

— А то я тебя не знаю!

Шеф посмотрел серьезно, и молодые люди затихли.

— Есть, ребята, во всем этом одна непонятная деталь. Вам она станет ясна, когда вы пообщаетесь с новым лаборантом.

— Я, кажется, кое-что уже почувствовала, — поделилась Инга. — От него веет каким-то нечеловеческим холодом.

— Я сейчас, — Тимур быстро вышел в фойе.

Вернулся он весьма озадаченным.

— Твоя интуиция, Инга, работает без сбоев. Знаешь, на кого он похож? На биоробота.

Тимур вдруг осекся.

— Игорь Сергеевич, неужели это рэб?!

Шеф смотрел с интересом.

— Догадка не беспочвенна. В нашем институте ведутся разработки в этом направлении.

— Вы что — хотите сказать, что в мою лабораторию направляют рэба?! Но зачем?! — Инга ощущала сильное возбуждение.

Игорь Сергеевич забрал у нее листок с заявлением и предположил:

— Возможно, наши коллеги проводят эксперимент. Возможно, в нем должна участвовать именно женщина.

— Но почему они не предупредили нас? — Тимур был взбудоражен не менее Инги.

— Иногда чистота эксперимента требует неоглашения его условий. В любом случае мы должны выполнить то, что нам предписано.

Шеф направился к двери и, обернувшись, закончил:

— Думаю, Инга, что вы с Тимуром разберетесь.

Тимур забежал к Инге в конце рабочего дня.

— Рэб еще здесь? — спросил он.

Инга кивнула.

— Что-нибудь о себе рассказывает?

— Молчит. Я поручила ему записывать результаты эксперимента, и он делает это пунктуально каждые десять минут.

— Его поведение вполне соответствует тем байкам о рэбах, которые ходят внутри института. Сами рэбы бесед не начинают, но на конкретно поставленные вопросы отвечают.

— Это интересно, Тимур. Давай попробуем его порасспрашивать.

Инга провела коллегу в соседнюю комнату. Прозрачный резервуар, похожий на огромный, во всю стену, аквариум, притягивал к себе внимание. Он был заполнен чем-то голубым, и в этой однородной среде то тут, то там вспыхивали серебристые искорки, хорошо заметные под специально подобранным освещением.

Тимур видел эту картину далеко не в первый раз, но все же воодушевленно произнес:

— Никогда не перестану восхищаться этой красотой!

Лаборант сидел у стола и что-то записывал, никак не реагируя на появление в комнате людей.

— Клим, — позвала его Инга, — рабочий день закончился. Ты собираешься идти домой?

— Я останусь, — прозвучал бесстрастный голос.

— Это невозможно, — возразила Инга. — Я должна покинуть это помещение последней.

Отклика не последовало.

— Надо задавать вопросы, — напомнил Инге Тимур. — Клим, где ты живешь?

Ответа по-прежнему не было.

— Твой вопрос, наверное, звучит абстрактно, — предположила Инга. — Спроси как-нибудь поконкретнее.

— Клим, у тебя есть место, где ты питаешься и спишь?

— Да, — голос Клима был все таким же безучастным.

— Это место находится в институте?

— Да.

— Мы можем туда пойти с тобой?

— Нет.

— Почему?

Ответом было молчание, и Инга посоветовала еще раз:

— Спрашивай определеннее.

— Кто тебя кормит, Клим?

— Рита.

— Рита послала тебя к Инге?

— Да.

Тимур принес два стула, и они с Ингой расположились рядом со столом.

— Давай теперь я попробую, — предложила Инга и спросила: — Клим, Рита работает в нашем институте?

— Да.

— Ей сорок лет?

— Тридцать.

— У нее короткие светлые волосы?

— Темные длинные.

— Она высокая?

— Да.

— Она работает на пятом этаже?

Клим молчал.

— Возможно, он этого не знает либо эту информацию закодировали в нем как запрещенную, — предположил Тимур.

— Тогда спросим по-другому. Клим, когда ты выйдешь в фойе, ты пойдешь направо?

— Я пойду прямо, а потом исчезну.

— Ты перестанешь ощущать свое тело?

— Нет.

— Ты станешь невидимым для нас?

— Да.

— Что сделает тебя невидимым?

— Кокон.

— Ты находишься сейчас в коконе?

— Да.

— Кокон изменит свои свойства в фойе?

— Да.

Тимур вдруг насторожился.

— Клим, кокон нужен тебе для работы в лаборатории Инги?

— Да.

— Он может фотографировать происходящее?

— Нет.

— Он примет участие в эксперименте?

— Да.

Инга и Тимур переглянулись.

— Кокон изменит ход эксперимента? — быстро спросила Инга.

— Да.

— И эксперимент даст другие результаты?

— Да.

— Ты передашь результаты эксперимента Рите?

— Да.

— Рита поблагодарит тебя?

— Она покажет мне Аню.

Тимур и Инга замолчали. Лаборант взял ручку и продолжил запись. Неожиданно ручка выскользнула из его рук, покатилась по столу и упала на пол. Сидевшая ближе к Климу Инга инстинктивно нагнулась к нему и положила руку на его ладонь.

— Не беспокойся, Клим, Тимур сейчас ее поднимет.

Тимур встал со стула, нашел ручку, а выпрямившись, увидел странную картину — рука Инги по-прежнему лежала на ладони Клима и они оба, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Тимур ощутил, что происходит что-то важное, и решил пока не вмешиваться, а понаблюдать.

Глаза Клима потеплели, в лице его появились краски. Через некоторое время он сердечно произнес:

— Я очень прошу тебя, Инга, — не убирай свою руку.

Тимур больше не мог бездействовать.

— Клим, ты рэб? — прямо спросил он.

— Я человек, — отозвался Клим, по-прежнему глядя в глаза Инги.

Инга была на удивление спокойна.

— Ты сумела извне пробить кокон, — пояснил ей Клим, — и установила канал связи со мной. Пока твоя рука лежит на моей, я человек; но как только ты ее уберешь, я стану рэбом.

— Разве такое бывает? — не мог поверить Тимур.

— В моем случае — да, так как я не искусственно созданный рэб, а запертый в кокон человек. Кокон блокирует часть моего существа и лишает меня проявления эмоций и мыслей.

— Но как ты оказался в нем? — Тимур, в отличие от Инги, находился в некотором замешательстве.

— Меня взяла в плен Рита. Я расскажу вам об этом, если ты, Инга, сможешь удержать канал нужное время.

Не поворачивая головы, Инга попросила:

— Тимур, пододвинь, пожалуйста, мой стул поближе к Климу, чтобы мне было удобно сидеть. Я постараюсь удержать канал столько, сколько надо. Рассказывай, Клим. Думаю, что твоя история касается нас всех.

Стоянка междугородних автобусов располагалась сбоку от здания аэропорта. Клим бывал здесь, поэтому без труда нашел нужное место. Автобус уже отправлялся, и Клим быстро заскочил в салон. Осмотрев его, он отметил, что пустуют только два места на переднем сидении.

Отъехав совсем немного, автобус остановился в поселке аэропорта. По его ступенькам тяжело забралась старая женщина — судя по всему, подслеповатая. Она неторопливо уселась рядом с Климом, и автобус двинулся дальше.

Через некоторое время до задремавшего Клима донеслось бормотание старушки. Он невольно прислушался. Женщина, не обращаясь ни к кому конкретно, рассказывала, что сбежала из дома — от дочери и зятя, которые к ней плохо относятся; что едет она в свою родную деревню, где есть дом престарелых, и надеется, что ее туда возьмут, так как на обратный билет у нее денег все равно нет. В непрерывном потоке старушка рассказывала истории из своей молодости, и слушать ее было настолько интересно, что Клим забыл о том, что хотел поспать.

Часа через полтора женщина зашевелилась, видимо, готовясь выходить. Клим протянул ей деньги и сказал:

— Возьмите. Пригодятся.

Женщина молча взяла купюры и пошла к выходу. Она спустилась вниз и обернулась.

— Спасибо, — услышал Клим четкий голос и замер, пораженный разумностью брошенного на него взгляда.

На конечной остановке Клим подошел к водителю.

— Вы не подскажете, — спросил он, — как называется то место, где вышла старушка, которая села в поселке аэропорта?

Водитель посмотрел на него как-то странно, но ответил:

— Думаю, что этой молодой женщине до старушки еще очень далеко.

— Но я был уверен, что в поселке вошла только одна женщина, — удивился Клим. — Молодую я не заметил, так как в это время рядом со мной усаживалась пожилая.

— Женщина была одна, и вышла она на семидесятом километре. Но этой «старушке» максимум тридцать лет.

— А у нее был красный платок на голове? — не успокаивался Клим.

— Не заметил на ее голове ничего, кроме длинных каштановых волос.

Водитель, проговорив последние слова, поспешил отойти подальше от приставшего к нему чудака.

— Клим! — раздался радостный голос. — Хорошо, что ты дождался. Я немного припоздал.

Анатолий обнял товарища и потащил его к машине.

— Ты не представляешь, как мы тебя ждем! Турбина сбоит, а что делать с ней — непонятно. Сейчас мы быстренько перекусим, а потом поедем ставить диагноз.

— Едем сразу, Толя, я не голодный.

Анатолий улыбнулся. Уникальная работоспособность Клима была ему хорошо известна.

Добираться пришлось объездными путями — в центре города проходила ярмарка и движение транспорта перекрыли. В одном из проулков Клим вдруг попросил остановить машину. Он вышел и вернулся немного назад — к афишной тумбе, мимо которой они только что проехали. С одной из граней тумбы смотрела улыбающаяся женщина с волнистыми каштановыми волосами.

— Кто это? — спросил у подошедшего Анатолия ощутивший непонятную тревогу Клим.

— Это Рита — известная в наших краях гипнотизерша. Она иногда приезжает в наш город с выступлениями. Есть в ней что-то такое, что тянет к ней людей. Сегодня, кстати, у нее последнее представление. Если с турбиной все будет хорошо, вечером я планирую сходить на него. Оно будет камерным, для небольшого числа поклонников. Если хочешь, пойдем вместе.

— Пожалуй, можно сходить, — ответил Клим, которого не оставляла тревога. — Правда, я никогда раньше не участвовал в подобных мероприятиях.

В небольшом зале было совсем немного людей. Кресла располагались трёхъярусным амфитеатром. Клим и Анатолий сидели около центрального прохода в первом ряду.

Рита появилась неожиданно. Стройная, высокая, в элегантном длинном платье, с волосами, собранными узлом на голове, она шла сверху и по ходу обменивалась репликами с присутствующими. Спустившись к первому ярусу, она остановилась перед Анатолием и Климом. Молодые люди поднялись с кресел.

— Ты сегодня не один, мой друг? — спросил бархатный голос.

— Да, Рита, это Клим, мой товарищ и коллега.

Клим слегка поклонился.

— Он тоже работает на заводе? — Рита смотрела с интересом.

— Нет, Клим приехал помочь нам. Он инженер от бога. Его специальность — турбогенераторы.

— Ну что ж, — обратилась Рита к Климу, — я готова принять тебя своим другом. В этом зале сегодня нет чужих и посторонних. Давно ли ты увлекаешься гипнотизмом?

— Если честно, то до сегодняшнего дня я о нем даже не думал, — отозвался молодой человек.

— Что же тогда привело тебя на мое представление?

— Встреча с одной старушкой в красном платке. Сегодня утром она рассказала мне много удивительных историй.

Рита рассмеялась легко и непринужденно.

— Так, значит, ты не поддался моим чарам? А я-то была уверена, что мое воздействие было полностью успешным.

— Оно таким и было. У меня не возникло даже малейшего сомнения в том, что со мной рядом сидит старая женщина. Но старушка эта произвела на меня настолько сильное впечатление, что я поинтересовался о ней у водителя автобуса.

Рита была довольна.

— Понятно. На водителя мои чары не распространялись. Это моя маленькая практика. Мне нужно постоянно тренироваться, чтобы не потерять свои способности. Кстати, я должна вернуть тебе твои деньги.

В руке Риты появилось несколько бумажек. Клим попытался отказаться, но Рита сказала:

— Благородный порыв твоей души я оценила. Но это не тот способ, которым я зарабатываю.

Закончив общение, Рита поднялась на сцену в виде большого круга, возвышающегося перед амфитеатром, и обратилась к публике:

— Друзья! Я решила не проводить сегодня обычный сеанс гипноза. Мне хочется показать вам что-нибудь новенькое. Возможно, некоторые из вас не знают, что я не только гипнотизер, но и медиум. Не хотите ли вы в этот вечер поучаствовать в медиумистическом сеансе?

Из зала раздались возгласы одобрения.

— Тогда мы сделаем так. Я сейчас лягу вот сюда, — Рита показала на кушетку, стоящую посреди сцены, — и введу себя в транс. Вы уже видели меня в таком состоянии, но сегодня будет кое-что, для вас необычное. Я выделю из себя облако пластичной материи, которое станет рабочим материалом для вашего творчества. Но работать с ним вы будете не руками, а воображением, так как оно способно отзываться на мысли и желания. Я не могу заранее предсказать, что именно удастся вам сотворить, но могу сказать совершенно точно, что сильная мысль способна сформировать из моего облака вполне определенный, зримый образ.

После небольшой паузы Рита спросила:

— Вы готовы?

Прислушавшись к откликам, она вытащила заколку из волос, и они рассыпались длинными волнистыми прядями.

— Итак, я ложусь. Вы сами поймете, когда нужно будет начать действовать.

Свет погас. Немного подсвечивалась только фигура, замершая на кушетке. Из зала не раздавалось ни звука.

Через некоторое время из левого бока Риты начала выделяться серо-фиолетовая субстанция, постепенно образующая слегка светящееся облако. Сначала это облако висело неподвижно, но потом в нем что-то начало происходить. Мелькали смутные контуры, напоминающие то ли деревья, то ли цветы, но все это было аморфным, расплывчатым, существующим не более мгновения. Но внезапно облако сжалось в плотную массу и приняло отчетливую форму девушки. Тоненькая фигурка сделала шаг по направлению к амфитеатру и протянула вперед руку.

Клим вскочил в страшном возбуждении и закричал:

— Аня!

Он рванулся вперед, но его силой удержал Анатолий. Образ тем временем начал растворяться и исчез. Анатолий поспешно вывел товарища из зала. Тот был на грани безумия.

Клим закончил рассказ. Инга, продолжая держать руку на его ладони, тихо спросила:

— Аня — это твоя девушка?

— Это моя любовь. Она погибла два года назад в горах.

Стоявший во время рассказа за спиной Инги Тимур предупредил:

— Нам нельзя терять время, Клим. Мы не знаем, сколько еще Инга сможет держать канал. Скажи нам коротко о том, что последовало дальше.

— Дальше я обезумел. Я был одержим желанием снова увидеть Аню. Но Рита на следующий день уехала из города. Анатолий сказал, что она работает в каком-то исследовательском центре или институте, но точного его местоположения он не знал. Я вернулся домой и собрал всю доступную информацию о Рите. В результате в один из вечеров я оказался у входа в ее дом.

— Рита, наверное, была сильно удивлена? — спросила Инга.

— Ничуть. Мне даже показалось, что она была уверена в неизбежности нашей встречи. Выслушав меня, она сказала, что для повторения сеанса ей нужно восстановить силы, для чего потребуется длительное время. Она предложила мне уволиться с работы и пожить в ее большой квартире, а трудоустроить меня она намеревалась в институте. Наверное, трудно понять, почему я выполнил все ее условия, но надо учесть степень ненормальности моего болезненного состояния.

Инга смотрела сочувственно. Горячая энергия бежала от ее сердца через соединенные руки к сердцу Клима. Он воспринимал ее и был в состоянии продолжать общение.

— Через короткое время Рита полностью подчинила меня себе. Она сказала, что я могу поучаствовать в одной институтской разработке, но для этого я должен ненадолго стать рэбом, отдав ей полностью свою волю. Работы с искусственным интеллектом в вашем институте — это не миф. Они действительно проводятся, хотя и засекречены. Мифом является только то, что рэбы внешне похожи на людей. Возможно, в других исследовательских центрах это и так, но не здесь. Правда, мой случай показал, что в рэба можно превратить живого человека. Но это уже не наука, а преступление.

Клим на мгновение прервался, но затем заговорил вновь:

— Рита каким-то образом провела меня, постороннего человека, в институт. Думаю, что без ее чар тут не обошлось. Некоторое время я жил в том помещении, где она обучала рэбов, а заодно создавала кокон для меня. Когда же она решила, что кокон достаточно меня обезличил, сделав послушным проводником ее воли, я написал под ее диктовку заявление и она получила согласие дирекции на мое трудоустройство.

— Теперь ясно, почему резолюция на твоем заявлении была такой необычной, — сказал Тимур.

Он переместился за спину Клима, чтобы хорошо видеть лицо Инги.

— Ты поняла, Инга, что именно твоей разработкой так интересуется Рита?

Девушка кивнула.

— А я понял, что нам срочно надо обезвредить эту рэбовладелицу. Клим, назови…

Последних слов Тимура никто не услышал. Они были перекрыты звуками страшного взрыва. Казалось, что за спинами двух молодых людей разлетелась на мелкие кусочки огромная стеклянная ваза и множество осколков с характерным звуком упало вниз. Тимур от неожиданности пригнулся, а распрямившись, увидел сосредоточенное лицо Инги и вскинутую в его направлении ее свободную руку.

Инга, все еще глядя в пространство, сказала очень громко:

— Она летела с кинжалом в руке. Она явно хотела нанести вред тебе или Климу.

— Кто летел? — ошарашенно спросил Тимур.

— Рита.

— Вернее, ее уплотненный образ, — уточнил Клим.

Тимур переместился теперь за спину Инги, чтобы видеть лицо Клима.

— Что означает этот взрыв, Клим? — спросил он.

— Что Инге удалось победить.

— Я увидела перекошенное от ярости лицо, — уже тише сказала Инга, — и инстинктивно выбросила руку вперед.

Клим смотрел на нее тепло.

— Ты можешь уже убрать руку с моей ладони, — сказал он. — Кокона больше нет.

— Как?! — одновременно воскликнули двое.

И Клим пояснил им:

— Когда Инга вскинула руку, она бессознательно направила через нее мощный энергетический поток. Этот поток вихрем пронесся через окружавший меня кокон и вобрал в себя все то, из чего он состоял, — фактически, силу Риты. Два подобных сгустка столкнулись и разнесли друг друга в клочья. А Рита своим действием опустошила себя. И теперь она годами будет собирать новые силы.

Инга осторожна убрала руку и подняла глаза, опасаясь увидеть рэба. Но перед ней по-прежнему сидел Клим. Она облегченно вздохнула, но зато Тимур пришел в большое волнение.

— Клим, срочно назови номер ее кабинета! — почти прокричал он.

— 357, — не мешкая ответил ему Клим.

Тимур выскочил за дверь, стремительно пронесся по переходу между зданиями и взлетел на третий этаж соседнего корпуса института.

Дверь в кабинет 357 была распахнута. На кресле с откинутой спинкой полулежала женщина с длинными каштановыми волосами. Она была без сознания, и ее придерживал сотрудник охраны.

— Что случилось? — спросил вбежавший Тимур. — Нужна какая-нибудь помощь?

— Нет, спасибо, — ответил осматривавший кабинет сотрудник пожарной службы. — Сработала противопожарная сигнализация, но никаких следов огня нет.

Тимур посмотрел на женщину.

— Она, видимо, сильно испугалась, — пояснил пожарник. — Дверь в ответ на сигнал автоматически заблокировалась, и она не смогла выйти.

За длинным овальным столом в кабинете директора сидели трое: Игорь Сергеевич, Инга и Тимур. Директор стоял у окна, повернувшись к ним лицом.

— Прямо какая-то детективная история, — сказал он, выслушав Игоря Сергеевича. — Маргарита — обходительная женщина, и она действительно попросила меня поставить такую, несколько странную резолюцию на заявлении ее протеже. Она переживала, что его могут по ошибке направить к Тимуру. Мне было, в общем-то, все равно, так как Игорь Сергеевич передал заявки двух лабораторий, но никак не намекнул, в какой последовательности их нужно исполнять. А Маргарита сообщила, что хорошо знает претендента как специалиста и что именно он может быть полезен Инге.

Директор подошел к столу, и в ту же секунду в воздухе раздался легкий хлопок.

— Что это значит? — Игорь Сергеевич удивленно посмотрел на своих сотрудников.

— Я знаю, что это значит, — сказал директор.

Он сел и предложил Тимуру:

— Ну показывай.

Тимур смущенно подвинул к середине стола небольшой предмет.

— Импульсный излучатель?

Тимур кивнул.

— Как выявили нужную частоту?

— Клим помог. Он же испытал ее на себе.

— Значит, Рите все-таки удалось закинуть в меня свое ядовитое семя, — директор рассматривал излучатель. — А ведь в благоприятных условиях оно могло прорасти в куст или дерево. Так что благодарю тебя, Тимур, что помог уничтожить его в зачатке.

— Проверь и меня, Тимур, на всякий случай, — попросил Игорь Сергеевич.

— Уже, — еще раз смутился Тимур.

Рассмеялись разом все. Обстановка разрядилась.

— Инга, — обратился директор к девушке. — Я разберусь с Маргаритой сам. В любом случае работать она у нас больше не будет. А вот что делать с новым лаборантом — решать тебе. Он трудоустроен к нам на совершенно законных основаниях. Но если он тебе не нужен, завтра его здесь не будет.

— Пусть поработает с нами, — ответила Инга. — Он работал раньше в конструкторском бюро и, возможно, действительно может помочь нам. Кроме того, должны же мы понять, зачем его так настойчиво пропихивала ко мне Рита.

— Но ты уверена, что ему можно доверять?

— Я держала его за руку и ощутила качество его сердца.

— Понимаю, — улыбнулся директор. — Чтобы узнать человека, надо заглянуть ему в глаза и сердце; а направление научных исследований будет перспективным, если оно соответствует критериям красоты. Это твое семя, Инга. И его, Тимур, во мне уничтожать не надо.

В тот вечер, когда произошло освобождение Клима, Тимур пригласил его к себе. А потом они настолько подружились, что Клим остался пожить у Тимура — тем более что обсуждать свои технические проблемы они могли круглыми сутками.

Клим перечитал все статьи Инги и начал понимать стоящую перед ней и Тимуром задачу. Инга создала уникальную среду, в которой начало самопроизвольно зарождаться неизвестное вещество с нестабильным временем жизни. Тимур разработал ряд ловушек, в результате чего удалось выделить из среды немного вещества для изучения его свойств. Свойства оказались редкими. Вещество было мощным катализатором для многих реакций кристаллизации, востребованных в современных технологиях. А это означало, что необходимо было добиться его получения в промышленных масштабах.

Тимур и Инга из разговоров с Климом поняли, что Рита не имела каких-то конкретных планов на ближайшее время. Видимо, она хотела изучить ситуацию, а уже потом использовать инженерные способности Клима для получения образца вещества. Кому предназначался этот образец, было непонятно, но выяснением этого вопроса должны были заняться другие службы института.

Однажды вечером все трое стояли, наблюдая за вспыхивающими искорками в голубой среде. Инга пребывала в мечтательном состоянии.

— Как было бы здорово, — сказала она, — если бы искорки собрались вместе и по центру нашего аквариума расцвел серебряный цветок.

Тимур и Клим переглянулись и поняли друг друга мгновенно.

— И куда это вы так внезапно засобирались? — удивилась Инга, видя, что ее товарищи намереваются уходить.

— Надо обдумать одну интересную мысль, на которую ты нас сейчас натолкнула, Инга, — сообщил ей Тимур уже на ходу.

Через несколько дней в лаборатории Инги начали появляться какие-то предметы. Клим аккуратно складировал их, а Тимур подошел к хозяйке для объяснений.

— Инга, как ты думаешь, я достаточно хорошо знаю твою установку? — спросил он.

— Конечно, Тимур, — ответила Инга. — Ведь это ты ее разработчик.

— Я сейчас говорю не о техническом устройстве аквариума. Уверена ли ты, что я ничем не наврежу сути твоего эксперимента?

— Тимур, но ведь ты представляешь себе весь процесс так же хорошо, как и я. И если бы даже что-то порушилось, мы же с тобой в состоянии все восстановить. Ты к чему сейчас все это спрашиваешь?

— Мне нужно твое разрешение. Позволь нам с Климом побыть некоторое время вдвоем около аквариума — совсем недолго, не более часа.

Час неизвестности длился долго. Наконец дверь открылась и появились две молчаливые фигуры. Инга смотрела на них в ожидании, но определенно знала, что ничего плохого не произошло.

— Входи, — прервал молчание Тимур, и в голосе его звучала какая-то торжественность.

Инга задержалась в дверном проеме, а потом сделала стремительный шаг вперед, повинуясь захлестнувшей ее волне восхищения.

Прямо по центру аквариума, снизу вверх, спирально закручиваясь, била струя фонтана. Ближе к верху она распадалась на множество цветных нитей, арками изгибающихся вниз. И вся эта конструкция была окружена легким ореолом из вспыхивающих серебряных искр.

Инга смотрела долго, а потом повернулась к товарищам и сказала:

— Это красиво, а значит, перспективно.

Клим и Тимур засмеялись.

— Именно эту фразу и рассчитывал услышать от тебя Тимур, — сообщил Клим.

Инга-ученый проследовала к своему столу и потребовала:

— Жду пояснений.

Клим доложил:

— Была применена турбина особой конструкции и система ловушек Тимура.

— А ты заметила, — спросил Тимур, — что концентрация искр в ореоле цветка немого больше, чем в окружающей среде?

— Конечно. Но все же она еще недостаточна.

— Мы будем думать, Инга, — пообещал Клим. — Направление, в котором нужно двигаться, в принципе нам понятно.

Тимур и Клим, чьи умы в последнее время пребывали в состоянии непрерывного поиска, остановились перед началом рабочего дня в институтском парке. Они перебирали все новые и новые варианты, но удовлетворительное решение задачи пока не просматривалось.

Они не заметили, как около них остановилась молодая женщина, шедшая со стороны института. Она прислушалась к их разговору и скривила губы в усмешке.

— Да-а-а, бездарям наука дается нелегко, — громко и едко сказала она и удалилась.

— Рита, — узнал ее Тимур. — Надо же, разбрызгала во все стороны капли яда и пошла себе дальше.

Клим смотрел на товарища во все глаза.

— Что, Клим? — забеспокоился Тимур. — Никак нашел какое-то решение?

— Но ты же сам только что его озвучил.

Невидимый искровой разряд от Клима дошел до Тимура.

— Я понял тебя, Клим. Отличная идея. Рита невольно помогла нам. Будем считать, что она тем самым слегка уменьшила свой долг перед тобой.

Тимур хотел сказать что-то еще, но не решился. Клим сам спросил его:

— Ты беспокоишься, что Рита попытается снова зацепить меня на крючок?

Тимур кивнул.

— Она обезврежена надолго. Но доступ ко мне ей закрыт навсегда.

— А Аня?

— Я отпустил ее.

Тимур молча ждал пояснений.

— В последние дни я осознал, что мы ничего не знаем о том мире, куда уходят наши близкие. Но если они там существуют, то в гораздо более легких телах, чем мы. Я представил себе, что Аня — это легкий поплавок, на который я навешиваю груз своего отчаяния. И я снял с нее эту тяжесть, чтобы она могла уйти как можно выше.

— Думаю, что ты прав, Клим. Интересно, что Инга недавно сказала, что если связь между душами существует, то она может быть только прямой и не нуждается ни в каком посредничестве медиумов.

— Тимур, я переживаю по поводу Инги. Я даже не знаю, как мы скажем ей о том, что собираемся сделать. Мне кажется, ей будет немного больно.

— Она ученый, Клим. Все будет нормально.

Инга любовалась серебряным цветком. Она обернулась к вошедшим молодым людям, и на лице ее еще сохранялся отсвет радости.

— Вы хотите разрушить цветок? — просто спросила она. — Не буду вам мешать.

Она хотела выйти из комнаты, но Тимур удержал ее.

— Нет-нет, Инга. Сейчас готовится не сюрприз для тебя. Сейчас предстоит много дней напряженной работы всем нам троим. Будут нужны твои расчеты — старые и новые. Потребуются все технические умения — мои и Клима.

— И мы создадим конструкцию, которая будет не просто красивой, но неповторимо прекрасной, — поддержал товарища Клим.

Игоря Сергеевича пригласили через неделю.

— Неужели все уже сделали? — спросил он.

— По крайней мере, работающий вариант у нас готов, — ответил Тимур.

— Я волнуюсь, — предупредил шеф.

— Мы тоже, — отозвалась Инга.

Игорь Сергеевич стоял перед аквариумом, который был безмятежно спокоен. В однородной голубой среде, как и прежде, вспыхивали, по какому-то своему закону, серебристые искорки.

Внезапно возникшая грандиозная картина ошеломляла и завораживала. Два потока устремлялись сверху и снизу навстречу друг другу и, сталкиваясь, закручивались в центре аквариума в нарастающий торообразный вихрь. Этот голубой тор в какой-то момент внезапно сжимался и взрывался, и множество маленьких вихрей брызгами разлеталось по всей голубой среде. Малюсенькие торы успевали захватить в зону своего притяжения вспыхивающие искры и превращались в серебристые шарики. А шарики эти, уже стабильные и достаточно массивные, устремлялись к центральному вихрю, закручиваясь вокруг него серебряной метелью. На какое-то время вихрь отключался, и метель по винтовой траектории уходила вниз, исчезая в примагничивающих ее уловителях. А потом все повторялось вновь и вновь.

Демонстрация закончилась. Игорь Сергеевич что-то обдумывал перед затихшим аквариумом.

— Вы хоть сознаете, что сделали открытие? — спросил он наконец.

Тимур молча кивнул.

— А то, что нас теперь завалят корреспонденцией, тоже понимаете?

— Вполне, — ответила Инга. — Но к чему вы клоните, Игорь Сергеевич?

— Ваши достижения будут обсуждаться публично. Но тогда должно же быть у этого открытия какое-то наименование.

Молодые люди заулыбались.

— Конечно, оно есть, — ответил за всех Тимур.

— С огромным интересом жду оповещения.

— Мы назвали его «Эффект Клинти».

— Клима, Инги, Тимура — не так ли? — быстро догадался Игорь Сергеевич. — Ну что ж, звучит вполне благозвучно.

Вечером в маленьком кафе трое друзей отмечали возвращение Клима в родное конструкторское бюро.

— Мы будем постоянно встречаться.

— Мне теперь без вас никуда, — прозвучало на прощание.