Обновленная планета 17. Элфи. Елена Конева

Катя спустилась по лестнице, напоминавшей изгибами винтовую, и задержалась около одного из студенческих рисунков на боковой стене.

— Хорошо, что ты еще здесь, — подошла к ней фрау Ланге. — Надо поговорить.

Они прошли в зал, где к огромному окну, густо занавешенному малиновым тюлем, ярусами поднимались кресла.

— Ты хочешь поехать на практику в Испанию? — спросила фрау Ланге.

— Да. Оттуда уже пришло приглашение.

Катя смотрела внимательно и дружелюбно.

— А ты не хочешь поработать в нашей центральной школе?

Вопрос был неожиданным.

— Хочу, — ответила Катя, — но они не берут практикантов.

Во взгляде фрау Ланге промелькнуло облегчение.

— Они возьмут, — заверила она. — Мы для них — основной поставщик учителей, поэтому с нашим мнением считаются.

— Но что я буду там делать? Какая из моих специализаций может их заинтересовать?

— Ты будешь вести русский язык как иностранный в первом классе.

— Наверное, вы имеете в виду, что я буду присутствовать на уроках? Кто-то ведь сейчас ведет у них занятия.

— Ты будешь работать совершенно самостоятельно.

Катя молчала, ожидая пояснений.

— Учительница русского языка отказалась проводить уроки в этом классе.

Фрау Ланге сделала небольшую паузу и продолжила:

— У них всего восемнадцать человек. Это немного. Обычно в школах нашего направления в первых классах бывает более тридцати. Моя дочь учится в этом классе.

— Вот как! — воскликнула Катя. — Но в чем причина отказа учительницы?

— Причина имеет вполне определенное имя — Элфи.

— Это какой-то сложный ученик?

— Нет. Но я не смогу объяснить тебе, кто он такой. Я не знаю этого.

Катя пыталась хоть что-то понять.

— Но ведь откуда-то же появилось это имя!

— Из детского сада. Почти все дети этого первого класса воспитывались в одном из наших детских садов. Элфи пришел в школу вместе с ними.

— Тогда вы наверняка раньше слышали о нем от дочери?

— Слышала — как и другие родители. Но мы считали, что это просто детская фантазия. Элфи упоминался как участник игр наряду с реально существующими детьми.

— Чем же помешал он учительнице русского языка?

— Скорее, она ему. Учительница не понравилась Элфи. Так сообщила мне моя дочь. При ее появлении он сердится, темнеет и не хочет ни с кем играть. В результате класс отказывается работать.

— А что говорят классный руководитель и учителя по другим предметам?

— Они отмечают некоторые особенности класса, но не видят в них какой-то неразрешимой проблемы.

— Значит, нестандартная ситуация возникает только на уроках русского языка?

— Да.

— А учительница, отказавшаяся от проведения уроков, видимо, немка?

— Да.

— И вы хотите посмотреть, как Элфи будет реагировать на русскую?

— Да.

В глазах Кати появились веселые искорки.

— Ну тогда я согласна, — сказала она. — Мне это очень интересно.

Фрау Ланге подвела Катю к двери школьного кабинета.

— Слышишь шум? Это твои ученики. Не удивляйся, что они будут называть тебя госпожой Орловой и в то же время обращаться к тебе на «ты». Так принято в этой школе в младших классах — для простоты. Иди. Пусть все у тебя получится.

Катя вошла в кабинет. В нем не было столов. Это полностью соответствовало педагогическому правилу о том, что первоклассники должны легко перемещать скамейки с места на место, быстро освобождая пространство для игр и хороводов.

Детские голоса стихли. Катю окружило плотное кольцо с множеством любопытных пар глаз.

— Доброе утро, первый класс! — произнесла Катя общепринятую формулу приветствия.

— Доброе утро, госпожа Орлова! — по-русски ответил ей хор.

— Ты пришла с нами играть? — подергала Катю за руку маленькая девочка.

— Да, и принесла с собой много игрушек. Как тебя зовут?

— Матильда.

— А меня зовут Йохан, — потянул Катю за другую руку мальчик. — Посмотри, Элфи тебе улыбается. Ты, наверное, его знаешь?

— Я скоро всех вас узнаю. Садитесь вокруг меня на скамейки.

Дети мигом разбежались и образовали большой круг.

— Как тебя зовут? — подошла Катя к девочке с длинными волнистыми волосами.

— Меня зовут Леони, — ответила та.

— А тебя как зовут? — обратилась Катя к сидящему рядом мальчику.

— Меня зовут Лукас, — последовал ответ.

Катя переходила от одного ученика к другому, задавая по-русски один и тот же вопрос.

— А Элфи умеет говорить? — спросила она у девочки, завершающей круг.

— Умеет! — уверенно кивнула пушистая головка. — Только не словами, а движениями. Ты не будешь обижать его?

— Конечно, нет. Он может играть вместе с нами.

Катя быстро достала мяч, разрисованный ромашками, и бросила его в центр круга, четко проговорив по-русски:

— Это зеленый мяч. А на нем — белые цветы.

Мячик запрыгал по полу. Но не успел он остановиться, как рядом с ним оказался еще один, точно такой же. И этот второй мячик был гораздо подвижнее. Он весело подпрыгивал — будто отталкивался невидимыми ножками. А потом он понесся по кругу. И дети сорвались с мест, со смехом догоняя его. Но это было еще не все. Промчавшись несколько раз по кругу, мячик превратился в зеленого кота, у которого из-за уха торчала белая ромашка. Кот лениво прошагал к центру, улегся там и уснул.

— Кот Васька, кот Васька! — зашептали дети, показывая друг другу жестами, что надо вести себя тихо.

Катя отреагировала мгновенно. Она взяла двоих детей за руки, показывая остальным, что надо образовать хоровод, и начала читать стишок:

Мыши водят хоровод.

На лежанке дремлет кот.

Тише, мыши, не шумите,

Кота Ваську не будите!

Вот проснется Васька-кот,

Разобьет весь хоровод.

На последних словах кот Васька внезапно подскочил и закрутился разноцветной каруселью. Дети побежали по кругу, увлекая Катю за собой. Она среагировала на ходу:

Еле-еле-еле-еле

Закружились карусели.

А потом, потом, потом

Все бегом, бегом, бегом!

На перемену из кабинета вывалился огромный живой клубок. По центру его перемещалась Катя. А вокруг нее, что-то изображая жестами и мимикой, подпрыгивая и приседая, увлеченно щебетали восторженные малыши.

Фрау Ланге и руководитель класса наблюдали за происходящим издали.

— Похоже, ей удалось увидеть Элфи, — сказал руководитель. — Если это так, то она будет первой из нас, кто смог это сделать.

— Денек у тебя сегодня был непростой, — подвела итог небольшому обсуждению Мони, учительница, в квартире которой Катя снимала комнату. — То, что случилось в школе, уж точно нельзя назвать стандартным.

— Надо бы порыться по этому поводу в интернете. Но я даже не представляю, что надо искать.

«Поищи слово “элементал”», — беззвучно пронеслось у Кати в голове.

— Мони, ты что-нибудь слышала об элементалах? — тут же спросила она.

Та удивленно вскинула глаза.

— Почему ты это спросила? Откуда взялось это слово?

— Не знаю. В голове вдруг само возникло.

Мони о чем-то размышляла.

— Неужели Элфи — элементал? — наконец спросила она саму себя.

— Если тебя осенила догадка, то попробуй донести информацию и до меня, — попросила Катя.

— Элементалы считаются параллельной нам эволюцией. Это существа, которые не имеют определенной формы, но при взаимодействии с человеком отражают его мысли и чувства — как живая трехмерная фотография.

— Но почему мы не видим эти фотографии постоянно?

— Потому что наше зрение грубо.

— Ты хочешь сказать, что их видят маленькие дети?

— И ты тоже, что не менее удивительно.

— Получается, что и кот Васька, и карусель — все это взято из воображения детей?

— Да. Они ведь уже учили стишки, которые ты вспомнила на ходу, и сложили в головах определенные образы. Элфи эти образы скопировал и воспроизвел.

— И сделал он это классно, надо отметить. Но как ты думаешь, Мони, что могло произойти с учительницей русского языка?

— Скорее всего, Элфи отразил ее внутреннюю сущность, и она оказалась не очень светлой. А дети, как всегда, отреагировали на происходящее искренне и непосредственно.

— Наверное, если бы учительница знала, что Элфи, как зеркало, воспроизводит ее мысли, то постаралась бы показать себя в лучшем свете.

— Думаешь, это так просто? Вовсе нет. Человек может и не представлять себе, какие тараканы живут у него внутри. А от элементалов ничего не скроешь.

— Интересно, что такая проблема не возникала в школе раньше. Ведь в ней столько разных классов!

— Речь может идти только о самых первых. К шести — семи годам дети обычно теряют способность тонкого видения.

— Но почему это происходит именно с этим первым классом? В чем его особенность?

— В том, что он с детского сада идет одним коллективом. Возможно, возникает какое-то общее тонкое восприятие. Но, думаю, все это продлится недолго. Проблема исчезнет сама собой, как только дети придут после летних каникул во второй класс.

— Жалко! Мне кажется, что они потеряют многое, если Элфи исчезнет из их поля зрения.

— А ты не хотела бы узнать, почему способность тонкого видения проявилась и у тебя?

— Наверное, повлияло мое сильное желание. Я так хотела понять, что происходит в этом классе.

— Вполне возможно. Но может оказаться, что сам Элфи пожелал стать для тебя видимым. Среди этих существ есть обладающие весьма развитым сознанием.

Катя вдруг загорелась изнутри какой-то идеей.

— Послушай, Мони! — с воодушевлением сказала она. — Ведь те образы, в которых проявляется Элфи, очень наглядны. Дети тут же увязывают увиденные картины с русскими словами и выражениями. А это значит, что Элфи вполне может помочь мне закрепить у учеников навыки русского языка.

Мони от неожиданности рассмеялась:

— Ну знаешь ли, дорогая, что я могу сказать тебе по этому поводу? Это только русские могут додуматься до того, чтобы попытаться привлечь элементала к учебному процессу.

Катя приняла душ и направилась в свою комнату. Она включила свет и на мгновение замерла. На подоконнике сидел мальчик лет десяти — худенький, большеглазый, с очень светлыми волосами.

Катя поставила стул посреди комнаты и села.

— Ты Элфи? — обратилась она к мальчику.

— Да, — возник в ее голове ответ.

— Неужели Мони была права насчет элементалов?

— Вполне. Я действительно приглядываю за этой группой детей. Но скоро моя задача по отношению к ним будет выполнена.

— Чей образ ты принял сейчас?

— Твоего будущего сына.

— Но как его внешность может быть тебе известна, если я даже еще не замужем?

— И тем не менее ты уже знаешь его имя. Оно всплывет в твоем сознании, когда он родится. А замуж ты выйдешь скоро — за своего однокурсника.

— Но у меня нет таких планов. Скоро закончится обучение — и я вернусь в Россию.

— В Россию ты будешь приезжать каждое лето с мужем и детьми. Но жить тебе пока придется здесь.

— У меня не так много сокурсников, Элфи. И ни с одним из них у меня нет близких отношений.

— Это и понятно. Время для этого пока не пришло. Подожди немного.

— И чего же мне ждать еще? Можешь ли ты рассказать мне об основных моментах моего ближайшего будущего?

— Конечно. Сначала тебе предложат стипендию на дополнительный год обучения; потом — замуж; вслед за этим — полтора года работы на юге Африки вместе с мужем; наконец, возвращение в эти места в связи с рождением дочери, а вскоре и сына.

— Ничего себе программа!

— Согласен — очень насыщенная.

— А можем ли мы с тобой поговорить о возможности нашей общей работы?

— Тут и говорить не о чем. Твоя идея мне понравилась. Я помогу тебе своими картинами запечатлеть в памяти учеников все то, о чем ты будешь им рассказывать.

— Элфи, почему я вижу тебя, а другие нет? Я ведь не ребенок, который еще не потерял тонких способностей. Можешь ли ты мне это объяснить?

— Мони и здесь права. Ты видишь меня, потому что я сам пожелал быть для тебя видимым. А сейчас спи. Мы с тобой хорошо поработаем вместе в ближайшие дни.

Элфи уже стоял на подоконнике, словно собираясь уйти через окно.

— Наверное, тебе будет интересно еще одно мое предсказание, — сказал он на прощание. — Ты снова будешь работать в этой школе и доведешь своих бывших первоклассников до выпускных экзаменов.

Он исчез мгновенно. А у Кати уже не было сил на раздумья. Денек действительно выдался непростой.

Фрау Ланге, ожидавшая дочь с последнего урока, была удивлена отсутствием характерного для первого класса шума. Она слегка приоткрыла дверь и заглянула в кабинет. Дети сидели полукругом, а перед ними, варьируя громкость и темп речи, что-то говорила по-русски Катя. Иногда из ее жестов было понятно, что она изображает летящую птицу или сгорбленную старуху. Но некоторые ее движения не ассоциировались ни с какими образами, хотя явно имели смысл для маленьких зрителей.

Фрау Ланге прикрыла дверь и отошла к окну. Она не могла себе даже представить, что дети видят вовсе не свою учительницу, рассказывающую им сказку. Воображение Кати создавало для них и раскрашивало яркими красками самые разные образы, а Элфи в точности воспроизводил весь сказочный антураж. И многочисленные детали, которые внезапно вторгались в эти живые картины, означали, что и воображение детей вовсю участвует в творческом процессе.

Когда дверь распахнулась, сообщая о конце урока, и Катя в очередной раз появилась в середине многоголосого и многорукого клубка, фрау Ланге окликнула ее.

— Я сейчас, — отозвалась Катя и совершила отвлекающий от себя маневр.

При помощи Элфи она создала образ воздушного шара и направила его прочь от детей. Вся ватага бросилась догонять его, подпрыгивая и пытаясь дотянуться до свисающей корзины.

Освободившись из плена, Катя подошла к окну.

— Как тебе удалось так быстро справиться с ними? — спросила фрау Ланге.

— Помог один удачный образ.

— И, конечно же, без Элфи тут не обошлось?

— А вот об этом вам лучше всего расскажет ваша Леони, — улыбнулась Катя.

Фрау Ланге помахала рукой бегущей назад дочери.

— Не буду навлекать на тебя снова весь этот муравейник. Успею только сообщить важную новость. Тебе выделили стипендию еще на один год обучения. Родители довольны. Элфи с твоим появлением стал солнышком.

— Мы с тобой так редко теперь видимся, — радостно обняла Мони Катю.

— Зато у тебя чудесный малыш. Подрастет — будем встречаться чаще.

— На днях видела твоего мужа с детьми. Замечательный папа. Помню, как вы всех нас удивили своей неожиданной свадьбой.

— Да, — засмеялась Катя. — Мы тогда и сами не сразу догадались, что предназначены друг другу.

— Интересно, что у вашей дочки волосы каштанового цвета, а у сына белые, как лен.

— Наверное, это потому, что дочь нам послали африканские небеса, а сына — местные.

— Точно, — улыбнулась Мони. — Об этом я не подумала. Как твои абитуриенты?

— Завтра сдают выпускной экзамен.

— Ты ведь учила их все последние пять лет?

— Да, с самого первого дня, как только вновь появилась в нашей школе.

— Я часто вспоминаю их первоклассниками. И того элементала, который помогал тебе в работе. Такое так просто не забывается.

— Но у детей он будто стерся из памяти.

— Да, во втором классе. Но в этом нет ничего удивительного. Пришло время — и их захватили волны более сильных впечатлений.

Мони посмотрела на Катю внимательно.

— Ты никогда не напоминала своим взрослым ученикам об Элфи?

— Нет, Мони. Ведь для этого нужны хоть какие-то воспоминания с их стороны.

— Но, Катя, ты все же знай, что память никуда не исчезает. И она может проявиться в любой момент, если в том будет нужда.

— Вполне возможно, Мони. А Элфи сейчас наверняка присматривает за какой-то другой группой детей.

Выпускной экзамен, абитур, в школе альтернативной педагогики принимали двое — обучающий учитель и представитель гимназии, олицетворяющий собой государственное образование. Каждому из абитуриентов отводилось двадцать минут на подготовку и столько же на устный ответ по теме, обозначенной в билете.

Один за другим перед комиссией представали абитуриенты. Перед приглашением очередного экзаменующегося господин Рихтер сказал:

— Я впечатлен, госпожа Орлова. Я много лет принимаю экзамены по русскому языку, но с такой прекрасной группой встречаюсь впервые.

Леони вошла в комнату — и Кате сразу стало ясно, что она не может справиться с волнением. Едва начав рассказ, девушка замолчала — будто кто-то перекрыл русло, по которому должны были проходить слова.

Господин Рихтер поглядывал на Катю, но ничего не говорил.

Катя протянула руку к маленькой зажигалке, лежавшей на столе. Она воспламенила ее и подняла вверх.

— Что это за магия, госпожа Орлова? — озадаченно спросил экзаменатор.

— Это магия восстановления памяти, господин Рихтер, — ответила Катя.

Леони посмотрела на пламя, и вдруг взгляд ее направился в пространство.

— Элфи, ты! — восхищенно воскликнула она.

— А это еще что такое? — продолжал недоумевать господин Рихтер.

Но ответа на свой вопрос он не получил. Лицо Леони внезапно озарилось вдохновением, и ее русская речь полилась свободно и практически без ошибок.

Катя погасила зажигалку. Она уже не была нужна. Господин Рихтер изумленно слушал Леони, а Катя спокойно наблюдала за тем, как Элфи старательно воспроизводит картины полыхающей Москвы времен Наполеона. Среди ярких образов мелькал и сам французский император, который ждал, что делегация русских принесет ему ключи от города, но так и не дождался.

Леони закончила свой рассказ. У экзаменатора не было дополнительных вопросов.

— Я правильно понял, госпожа Орлова, что эта девушка лучшая по нашему с вами предмету? — спросил он, когда абитуриентка покинула комнату.

— Совершенно верно, господин Рихтер. Она приложила немало усилий к овладению русским языком.

Леони, получившая высший балл, подошла к Кате после объявления результатов. Она хотела что-то сказать, но Катя остановила ее:

— Потом все расскажешь, Леони, позже. А сейчас просто пошли благодарность нашему старому другу. У него, конечно же, много разных дел, но все же он пришел к тебе на выручку в самый нужный момент.