Проблемы с возвращением
Николай Константинович и Юрий отбыли из Америки 4 апреля 1930 года. Путь их лежал в Лондон, так как возникли проблемы с получением виз для въезда в Индию.
1 мая в Наггар пришла телеграмма: «Визы задержаны, телеграфировали вице-королю». Это известие хотя и не было полной неожиданностью для Елены Ивановны, но все же подействовало на нее тяжело.
11 мая дошли сведения о том, что Лондон и Симла сделали запросы о состоянии здоровья Елены Ивановны. 26 мая Николай Константинович сообщил об отказе в визах.
— Пишите завтра вице-королю, — сказал Владыка во время беседы. — Укажите на необходимость срочного приезда Фуямы, так как здоровье Урусвати не позволяет оставить ее одну. Укажите на необходимость вашего возвращения в Америку.
В конце июня было сказано:
— Нашей заложнице хочу сказать, что весь план строится на ее здоровье. Лучше тебе оставаться чаще в комнатах. Запросов о тебе много.
В начале июля Елена Ивановна почувствовала посланную ей злобную волну, которая остановилась в метре от нее. Она осознала, что это возмущение вице-короля, вызванное неуклонностью и настойчивостью их действий.
— Ты правильно ощутила злобную волну. С тобою Аджита. Прошу тебя отдохнуть. Время важное, и много твоих сил уходит. Хочу видеть вас на высотах в Лахуле. Нужно сердце укрепить. Завтра начните все работы по поездке.
15 июля Елена Ивановна, Ояна и Порума направились в горный поселок Кейлонг. На их пути лежал перевал. В конце спуска с него у Елены Ивановны началась такая сильная головная боль, что она подумала, не остаться ли им на день в местной гостинице. Но голос Владыки потребовал:
— Идти, не стоять!
До следующей стоянки добрались благополучно.
— Вчера я плохо выдержала боль, и даже плакала.
— Так как напряжение центров велико. Рад видеть тебя окруженной праною.
Порума, восстановившая в Кейлонге силы, покинула его в последний день августа. Елена Ивановна и Ояна остались еще на месяц. Здесь в начале сентября Елена Ивановна начала переводить «Тайную Доктрину». Здесь же написали еще одно письмо вице-королю. Владыка прочел его и подчеркнул красным карандашом удачные места.
В Наггар вернулись 27 сентября. А 8 октября была получена телеграмма об отъезде Николая Константиновича и Юрия в Пондишери, то есть во Французскую Индию.
30 ноября в ответ на свои думы о визах Елена Ивановна услышала:
— Игра кончается! В декабре — радость!
Николай Константинович и Юрий приехали в Наггар 11 декабря 1930 года. 16 декабря была сделана последняя запись для книги «Беспредельность».