Диалог двадцать третий
— Владыка называет меня Ассургиной. Почему?
— Потому что «Ассургина» означает «Владычица» на cензарском языке. Моя Жена носит имя Ассургины и явлена как Матерь Мира.
— Но почему Матерь Мира представляют как Рыбу, мечущую икру?
— Потому что грануляция Материи Люциды — это творчество Матери Мира. Матерь раскидывает свою икру, то есть грануляцию, на пространстве вселенной. И каждая икринка, каждый шарик — это будущий мир.
— В любом творчестве участвуют два начала — мужское и женское.
— И Солнечный Иерарх может творить только с тобой, такой же Солнечной Владычицей, как и он сам. Ты Матерь первой манвантары нашего космоса. Поэтому никто, кроме тебя и меня, не может явиться на изложении основ мироздания.
— Мне трудно осознать свое положение в Иерархии духовных сил.
— Положение твое известно всем Братьям. Ты Матерь Иерархии нашей. Ты Мать, общая всем Владыкам.
— Это можно понять в смысле зарождения зерен духа. Но проявлялось ли это как-то на физическом плане?
— Конечно. Ты много воплощалась. И была матерью великим духам, которые входили в предназначенные тела. Никто другой не мог дать им таких чистых элементов. А если они нуждались в твоей помощи, то ты приходила и в виде их спутницы.
— Есть ли какие-то примеры этому?
— Безусловно. Ты не знаешь, например, кто был матерью Аджиты. А ведь это была ты. Ты явилась на краткое время моего рождения и ушла, чтобы снова прийти в виде Свати. И не отрицай, если тебя когда-нибудь спросят о том, была ли ты Матерью Будды, Кришны и Майтрейи.
— Можно ли описать Матерь Мира не в земном ее проявлении, а в космическом?
— Для этого нет земных слов. Нужен язык красок и звучаний Высших Миров. Но те краски и звуки разрушили бы нашу Землю из-за разницы в вибрациях сфер.
— Мне хотелось бы всем сознанием уйти в космическое творчество.
— И я жажду создавать с тобой миры новые. Но пока мы не можем оставить Землю, так как без нас Братья не смогут поддержать ее равновесие.