Человек сущий. Том первый стр. 59

Что мы можем назвать духовностью? Это радость осознания того, что ты любишь весь мир. Это молитва за незнакомых людей, попавших в катастрофы, природные катаклизмы и жизненные беды. Это помощь всему миру сердца, которое своим маленьким светочем находит путь к Океану Света.

Духовность не разделяется на православную, христианскую, буддийскую, исламскую или ведическую. Духовность явлена как эманация, исходящая от Единого Всевышнего. Духовность — истечение благодати в виде обаяния, или Ануры.

Нисхождение благодати из Высших Сфер на землю и способы ее низведения и названы духовностью. Это качество высокого и чистого Огня, который пронизывает все сферы мира, проходя через них и постепенно уплотняясь, обретая элементы своего пространственного окружения.

Духовность посылается как редчайший дар вместе с воплощением зерна духа, когда совесть становится основой жизни и человек прислушивается к ее голосу, живущему в сердце. Духовность — это радость жизни, замешанная на фимиаме преданности и следования этическим нормам Высшего Мира.

Духовность лежит в сфере устремлений к дальним мирам. Нельзя ее обрести ни постом, ни молитвой, ни утомительными путешествиями по святым местам. Нужно иметь сердце, открытое для восприятия огня духа, хранимого, наслоенного и возжигаемого вследствие всех этих действий.

Нельзя воцерковленность определять как духовность, точно так же, как посещение театров или концертных программ. Просвещение лишь начало духовности, ее первые азы. Но сама она встречается среди людей гораздо реже, чем цветы на скалах. Слишком велика разница между духом и материей, чтобы соединить их, минуя переходные этапы.

Для многих духовность — это храмы и их утварь, музеи, библиотеки и хранилища госфильмофонда. Но в этих материальных признаках нет того, что неуловимо присутствует в процессе единения души с Богом. А это основное обозначение духовности, которая способна возрастать или понижать ток своего присутствия.

Духовность не связана ни с интеллектом, ни с развитием чувственной и психической природы. Как комплекс качеств она призвана возжигать и преображать сознание без каких-либо видимых причин. Так работает сильный магнит, удаляя из пространства пыль тяжелых металлов.

Дух проявляется через любовь и ум. Но если из любви убрать чувственное начало, а из ума — пустую логику, то эти объединенные качества, совместно с преданностью, решимостью, мужеством и целесообразностью, включая расширение сознания, можно назвать духовностью.

Духовность — это не магия, не экстрасенсорика, психометрия или многие другие способности людей, проснувшиеся в лучах огненного дыхания Солнца. Духовность есть прочное и неразрушимое соединение со своими высшими принципами, а всевозможные сверхспособности — это лишь фрагмент единого поля ее достижения.

Духовность можно уподобить добыче золота из солнечного луча. Она накапливается не сотнями тысяч, а миллионами жизней. Не многие пришли на планету, уже имея за плечами опыт Наставников и Хранителей Мира.

Лишь духовность как сила трансмутирующая может обуздать животные силы в человеке. Высокая духовность гасит в пламени своем любую враждебность. Дух избирает сосуд для своих опытов с человеческими элементами, видя готовность сердца, внутреннее одиночество и тоску по иной жизни.

Духовность не пустой звук, но воспитание творцов на разном уровне и в разных сферах человеческого социума. Связь высокой духовности с изменением сознания людей очевидна.

Лишь духовность способна дать дар различения и меру распознавания правдивости. Лишь духовность возжигает самые прекрасные светочи судьбы, через которые проходил дух, собирая сокровище опыта.

Духовность как прикосновение к высочайшему источнику может отличаться внешней суровостью, и даже неприступностью. Она не слезлива и не сентиментальна. Но мощь ее любви действенна и своевременна.

Духовность сопряжена с иным мерилом жизни, с иным укладом отношений людей друг к другу. Это не испрашивание у судьбы незаслуженных благ и даров, но желание войти в более совершенное бытие, существующее по великим космическим законам, по законам гармонии и сердца.

Духовность как спичка, поднесенная к хворосту. Лишь огнем собственного горения можно зажечь накопления другого. Тайна обаяния лежит в горении сердца. Дух, поднявшись в Сферы Высшие, возгорается, как фитиль, пропитанный маслом. И виден во всех мирах этот свет невыгорающий.

Истечение энергий вниз задерживает рост духовного тела. Привлечение пространственного огня являет пламя над головой и мощные световые явления. Трагедия духовно ищущих людей в том, что, чем мощнее их напряжение в сторону постижения высших форм себя, тем яростнее противодействие физического тела, привыкшего играть основную роль в жизни земной. Понимая феномен не как отторжение одного тела от другого, но вначале как паритет, затем как преобладание мыслительного, а потом огненного тела, осознаешь, насколько трудно было подвижникам и святым достичь такой чистоты и праведности. Материя, как ревнивая мать, не хочет ни с кем делить свою любовь к своим сыновьям и дочерям.

Духовностью обладает ничтожно малое количество людей. Остальные удовлетворены интеллектуальными опытами и упражнениями в пересказе прочитанных текстов. Они создали себе своих призрачных богов, которым поклоняются поведением всей своей жизни. Питая их своими чувствами, мыслями и красочными фантазиями, такие люди знают, что их боги все им простят.

Но ум — это всего лишь  компьютер, который может хранить куда больше информации, чем человеческий мозг, в то время как знание сердца не может заменить ни одна машина. Чаша накоплений редко переполняется. Потенциал духовного человека всегда больше того, что он сказал, написал или сделал.

Ум, каким бы он необъятным ни был, остается в пределах основания духа. Он, скорее, министр по внешним отношениям при властителе невидимом. Посылаемый волей, он лишь выполняет приказы, используя всевозможные средства для достижения результата. Но духовность как раз в том и состоит, чтобы пропитать все действия внутренней силой живоначалия, чтобы огонь явлений легко загорался, пробираясь по струнам невидимым.

Воля есть одна из форм проявления психической энергии. Но духовность превосходит все разнообразие волевых импульсов. Воля всего лишь убеждение. Но сердце, свет любви источающее, не требует никаких дополнительных подтверждений в своей истинности. Нагнетение высоких энергий всегда благостно как очищение пространства и создание новой ментальной атмосферы.

Духовность являет мощь высшей воли, смягченной светом сердца. Воля любви духа так тонка, чиста и всепроникающа, что без нее ни одно достойное явление не может получить жизненное воплощение.

Распознавание и вмещение пар противоположностей — основа развития духовности. Воображение, распознавание, последовательность мышления, или логика, и побуждают обособленный ум влиться в океан духовности, где он почерпает силы для деятельности космической.

Чувства и дух как океан песка и редкие драгоценные камни среди него. Настоящее сокровище так трудно найти. Истинные мистерии духа незаметны. Они, пронизывая все явления жизни как тонкая серебряная сеть, несут на себе ответственность держателей человеческого сознания.

Путь разума ведет лишь к точным измерениям науки, формируя осмысление через формулы и числа. Но духовность может быть совсем не затронута и не развита даже у самого ученого академика. Ведь академичность знаний часто являет собой ограничение догмами и установленными пределами мышления. Понимание свободного странника духа не отвергает авторитеты, но стремится продлить то, на чем они остановились в своем развитии.

Мощь одухотворения проникает в сердца людей, не обремененных излишней интеллектуальностью. Когда нет стальной брони избыточной информативности, сердце открывает врата своей искренности и мудрой простоты. Орган, непосредственно впитывающий духовные вибрации, — это открытое сердце. Раскрытый цветок сердца устремляет свои лепестки к лучам солнечных мыслей. Пыльца небесная оплодотворяет земной цветок любви.

В духовном поиске многих утомляет однообразие пути и кажущаяся бесполезность предпринимаемых усилий. В желании быстро найти новые методы и стремительно обуздать истину они порхают от одного источника к другому в надежде найти убежище, где бы их душа отдохнула и наполнилась мудростью. Им скучно сидеть на одном месте. Они ищут легких постижений. Но дух требует стройности и поступательного движения — пусть медленного, но основательного и необратимого.

Уставшим от бесполезных странствий возвращается назад такой искатель счастья и понимает, что напрасно потратил многие годы на быстрое нахождение истины и что лишь одно чудо существует в этом мире — чудо непрекращаемого труда, изо дня в день, из года в год. И это тот неоспоримый рецепт постижения великого духовного Учения, которое каждый Великий Учитель преподносит на свой лад, со своими особенностями и акцентами. Но суть глубинная остается той же самой, непостижимой и таинственной. Поэтому приходится возвращаться к началу и проходить весь путь заново, со всем терпением и накопленным жизненным опытом.

Достичь совершенства нельзя. Оно имеет бесконечное число градаций. Но приблизиться к доступным уровням духовности возможно лишь через тернии сверхусилий и жертвы мирские. Отказавшись от одного, мы получаем совершенно иное.

Дух растворен во всем. Но приложение сил духа к жизни и являет собой применение истинного Учения Жизни. Жить с душой и по совести есть наиболее тесное соприкосновение с силой духа.

Духу нужна постоянная работа усовершенствования, чтобы телесная оболочка не мешала проявлению высших принципов в каждом мгновении. Присутствие духовных энергий раскрашивает нашу жизнь, делая ее разнообразной и разноцветной.

Мы оживляем мир своим представлением. Мы полны излучениями сердца, которое делает нашу жизнь богатой.

Но очень мало на земле обладателей духовного дара. Часто духовностью обладают простые люди, прошедшие путь труда, лишений и всяческих унижений. Они больше понимают смысл жизни и то, как нелегко проходить земное поле.

Люди не понимают, что бездуховность плодит бедность. Нищета духовная порождает и нищету материальную. Не осознает род человеческий, что через достижение чистоты сердца приходит благополучие материальное и физическое здоровье.

Изнутри начинается восхождение. Решимость духа как удар ростка зерна, пробившего оболочку инертности.

Но взрастить цветок духовности куда труднее, чем колючий сад привычек. Стихии, окружающие человека духовного, бывают часто возбуждены чьей-то злою волей, так как духовность — это игра на чужом поле. Для духовности мир слишком груб. Но сердца, лишенные ее целительной силы, чахнут, как сад — без полива.

Человечность — зачаток духовности космической. Земная духовность имеет особенности от таковой обитателей других планет. Сложение качеств высших чувств и высшего знания — нерушимая основа духовности. Накопление опыта знания дает толчок к ее развитию, необходимому для продвижения планеты. Любовь к прекрасным проявлениям, к красоте совершенной, восхищение и умиление от природы складывают искры в кристалл духовности.

Многие не признают пищу впечатлений как наиболее тонкую и близкую к духовности. Но все творческие натуры только ее и извлекают из красот мира, созерцания картин или из прочитанных стихов и музыки, из того, что волнует душу до слез через восприятие чувств, которые в своем усилии доходят до высочайшего напряжения.

Здесь нет пустой сентиментальности, но — истечение нервной энергии в чистом ее виде. Очень часто бывает трудно с ней справиться, потому что центр горла не успевает синтезировать с вибрациями земного окружения поток благодати, радостью распирающий сердце. В такие часы наполнение Чаши наступает мгновенно. Но потом в ней остается лишь золотой песок скристаллизованной благодати, не разрушимый ни одной из стихий. Это тот артефакт Вечности, который в Тибете назван рингсэ.

Духовность обладает самым неуловимым ароматом цветка жизни. Но даже короткий миг духовного вдохновения способен изменить химизм тела и дать начало формированию высших тел. Секрет привлечения высших тел находится в сфере чистоты мышления. С развитием духовности образуется сознательное огненное тело. Волна истины, привлеченная импульсами духа, проникает в сердце и с ним ведет прямую беседу, минуя закоулки ума.

Человеческое сознание постепенно меняется в сторону одухотворенности. Дух заменяет интеллект, ибо ум только вода, в которой растворяются драгоценные крупицы духа: иначе его субстанция становится неуловимой. Без мыслеформы нельзя проявить и применить в этом мире духовные энергии.

Иногда чувственность и духовность находят точку единения и трудятся в одной упряжке. Лебедь, рак и щука — это дисгармония трех стихий и символ разрыва между тремя человеческими телами. Но, достигая степени одухотворения всех присутствующих в теле человека стихий, можно добиться сотрудничества и взаимного устремления в едином труде.

Человеческая природа экранирует духовные токи. И только если в сердце открываются врата восприятия священных знаний, завязывается связь между небом и духом отдельного человека. Насыщение пространства энергиями Великого Учителя создает атмосферу пробуждения лучших накоплений. Сознание делается более саттвичным.

Луч, соединяющий серебряную нить с огнем кундалини, может быть очень мощным, как огненный столб, неся свое опаляющее воздействие в окружающий мир. Такой светоч должен быть явлен как национальное духовное достояние.

Генератор силы един. Но трансформирующее существо должно принимать ток большего напряжения, чтобы понизить его до удобства ближайшего круга. Выдержать мощь более высокой силы невозможно. Можно пережечь все тонкие центры. Часто недостатки играют роль понижения такого тока, чтобы обезопасить огненные центры от преждевременного возгорания.

Не нужно искусственно ускорять сроки духовного вызревания. Просто следует держать вектор направления и провод устремления наполнять постоянным током неослабевающего напряжения. Только так можно удержать духовное электричество в должном виде, чтобы подключенные к нему люди могли зажечь свой светоч.

Сияние самадхи — это допущение проникновения божественности в собственный мир. В экстазе мы выпускаем из храма сердца Бога. Он овладевает нами и царит в мире нашего тела, совершая волей любви деяния нашего бытия. Он создает из пространства человеческой формы светоносную вселенную реального и действенного добра.

Одоление материи требует пробуждения невиданных сил. Поэтому человек, ставший святым в земных условиях, ценится выше подвижников иных миров.

Когда сердце возжженное резонирует с огнем пространства, то совершается феномен самозажжения лампад и свечей в храмах. Так дух оживляет физическое пламя в его потенциальном носителе. Так дух воспламеняет ауры целых народов безмолвным призывом радости.

Став духовным, человек становится величиной космоса. Магнетизм центров приобретает право деятельности космической. Сознательность становится ответственностью за содеянное. И спрос с существа, постигшего свою космичность, значительно повышается.

Сосуды духовности редко встречаются, но нужно распознать эти необыкновенные явления человеческого общества. Можно сравнить такого человека с вершиной, которая постоянно закрыта туманом, отчего нельзя определить ее настоящую красоту и высоту.

Духовный человек очень похож на лотос, который стремится через противостояние стихий к свету солнца. Высшее притяжение монады, как мощный магнит, отрывает дух от притяжения страстей, являющихся лишь видоизмененными формами той же самой силы духа.

Земля есть лишь внешняя часть матрешки наших воплощений. А количество таких частей может быть бесконечно, вплоть до зерна духа, которое всегда остается неосязаемым, невидимым и неопределенным. Мы не имеем таких органов, чтобы ощутить его в Яви. Мы всегда будем чувствовать свет и тепло его огня, но увидеть средоточие, откуда все истекает, нам невозможно. Но если сердце наполняется силой духа, мы испытываем прилив радости и вдохновения, ощущая неодолимую потребность творчества.

Многие станут отрицать пользу высших энергий и считать, что не настало время вместить поток благодати. Но, не слушая невежд разного толка, будем просто пользоваться благом этой священной силы, которая изливается на нас в виде вдохновения или озарений творчества. А уставшим от безумия ненависти посоветуем обратить жизненный взор в глубь своего сердца, в свет духа, живущего в каждом из нас, чтобы лучи пламени духовной жизни, проникая в тоску будничности, заставили засиять кристаллы наших древних накоплений.